С первых дней своей практической деятельности на Мотовилихинском заводе Славянов столкнулся с необходимостью повышения квалификации рабочих. Здесь работали знающие свое дело мастера, но изобретателю надо было изготовлять машины и приборы, о которых рабочие не имели никакого представления. Все это требовало много внимания уделять подготовке кадров.
Первое время, когда электротехника только-только входила в производство, многие специалисты Мотовилихинского завода, в том числе и рабочие, изучали электротехнику на других предприятиях, даже за границей. Интересно, что на Четвертую электрическую выставку в Петербург Славянов ездил с двумя мотовилихинскими рабочими Петром Аспидовым и Лукой Борчаниновым (отцом известного революционера А. Л. Борчанинова). Там они оборудовали временную мастерскую и практически показывали процесс исправления разных металлических деталей электросваркой.
Славянов,
по словам его современников, никогда не отгораживался от рабочих. В меру своих
возможностей (не нужно забывать, что кругом в стране царил дикий произвол) он
вникал в их заботы и нужды, был тактичен в обращении, справедлив. В нем было
что-то от народника.
Однажды один из инженеров — Назарьян, выходец из какого-то кавказского княжеского рода, ударил по лицу главного мастера литейной фабрики «сельского обывателя Дедюхинской волости» Гребенщикова за то, что тот обратился к нему со словами: «ваше благородие», а не «ваше сиятельство». Славянов, узнав об этом, вызвал Назарьяна в контору к восьми часам вечера и при открытых окнах (дело было в начале июня) так накричал на него, что привлек внимание рабочих, идущих со смены. Назарьян признал свою вину и по предложению Славянова на другой день извинился перед Гребенщиковым.
В другой раз мальчик Путилов принес инженеру Дрейфу записку от Славянова и, так как имел указание вручить лично, без разрешения зашел в кабинет. Дрейф схватил мальчика и вытолкнул в коридор. Парнишка упал и сильно разбил себе нос. Рабочие, чувствуя поддержку Славянова, потребовали, чтобы Дрейф извинился перед пострадавшим. С большим пренебрежением он это сделал. А вскоре Славянов объявил инженеру, что по его просьбе начальник Уральского горного управления освобождает Дрейфа от работы на заводе.
Александр Николаевич Славянов — сын изобретателя — на вечере воспоминаний 30 ноября 1948 года рассказал о таком случае: «Мне сшили новый костюм — форму гимназиста. Утром отец рано ушел на завод, и я не успел показаться отцу в новом костюме. Прямо из гимназии я не домой пошел, а в цех, где, как мне сказали, находился отец. Я гордо шел по цеху, высоко задрав нос, ничего не видя перед собой, и наткнулся на одного рабочего. Рабочий остановился и, взяв меня за нос, сказал:
— Ба, Саша Славянов!.. А нос-то надо держать на таком уровне, тогда все впереди будет видно.
Рабочие засмеялись. Я обтер нос и еще больше размазал грязь, оставленную рукой рабочего... По цеху шел мой отец. Я заплакал.
— Почему ты плачешь? — спросил отец.
— Вот рабочий грязной рукой за нос меня...
— Рабочий? Значит, один из тех, чьи грубые руки работают? — Все встали около нас и ждали нагоняя виновнику, а отец вдруг заговорил стихами:
Эту привычку к труду благородную
Нам бы не худо с тобой перенять...
Благослови же работу народную
И научись мужика уважать...
Потом спросил:
— Ты помнишь, чьи это слова?
— Некрасов, «Железная дорога», — сквозь слезы сказал я.
— Ничего особенного, что руки рабочего покрутили тебе нос. Во-первых, пойди домой и умойся, лицо твое грязное, а во-вторых, не одевай, идя на завод, этот костюм — он у тебя для гимназии. Здесь, на заводе, рабочие, и они на работе грязные, но эта грязь священна, потому что это грязь людей труда.
Прошло больше полсотни лет, а я хорошо помню, какое впечатление эта картина произвела на рабочих. «Грязь людей труда — священна», — говорили они, расходясь...»
Изобретателя постоянно видели на заводе. Чуть не ежедневно заходил он в электрический цех (как стали называть электролитейную фабрику) и хорошо знал всех, кто там работал. Когда требовалось, он не боялся не только мастеру, но и простому рабочему доверить самое ответственное дело. Вот один из его приказов, написанный в мае 1894 года: «На время отсутствия главного мастера электрического цеха Гребенщикова исполнение его обязанностей возлагаю из-за должности на старшего мастера Павла Шилова, в помощь которому назначаю машиниста электрического цеха Семена Шилова на правах старшего мастера, причем обязанности между ними распределить так: Павел Шилов должен заведывать электрической отливкой и постройкой приборов и проводников, а на Семена Шилова возлагается, кроме обязанностей машиниста, заведывание постройкой новой электрической машины и ремонтом старой машины».
Все ответственные сварочные работы в электролитейной проводились в присутствии Славянова. Он вставал за электроплавильник и показывал рабочим, как нужно вести сварку. Этого же он требовал от мастеров и инженеров. Известен случай, когда, помогая рабочим укрепить сорвавшуюся большую деталь, Славянов получил физическое повреждение (перелом носа).
Люди, которым довелось трудиться рука об руку с изобретателем, в один голос
говорят о замечательных качествах Николая Гавриловича Славянова — инженера и
человека.
Один из первых электросварщиков мотовилихинского завода П. А. Аспидов на вечере воспоминаний, посвященном изобретателю, рассказал: «Я работал сварщиком и слесарем в электроцехе. Начальником цеха был Николай Гаврилович. Когда цех имел большой заказ, Славянов приходил и рано утром, и поздно вечером. Часто снимал свой сюртук, брал в руки инструмент, становил рядом с собой рабочих и показывал, как нужно работать. Не вел себя так гордо с рабочими, как многие инженеры. Это был всеми почитаемый и уважаемый человек».
А вот другие воспоминания. Слесарь, а потом технолог И. Г. Кетов свидетельствует: «Н. Г. Славянов часто бывал в машинном отделении у слесарей. Если что не ладится, так он, бывало, снимает мундир и, засучив рукава, доведет дело сам.
Несмотря на высокую должность и чин, вел себя негордо. Слесаря запросто звали его «Гаврилыч».
О том же говорит и кадровый рабочий П. А. Скачков: «Я хорошо помню Николая Гавриловича Славянова. Это был душевный и славный человек. Рабочие его очень уважали и ценили. Первые сварщики Павел Исакович и Семен Исакович Шиловы, Гребенщиков, Борчанинов Лука Иванович, убитый казаками в 1905 году, и другие с восторгом отзывались о Николае Гавриловиче».
Старый мотовилихинский рабочий И. Н. Кержаков вспоминает о Славянове: «Такого душевного человека и друга рабочих на заводе до него не было среди начальников».
Но, конечно, Славянов не был этаким добреньким дядей, любящим всех и вся. Он порой бывал очень строгим и даже крутым, как это видно, например, из приведенных выше историй с Назарьяном и Дрейфом.
Очень
требовательно Славянов относился и к рядовым работникам. Он был их товарищем
и другом, но другом, который строил отношения на деловой основе, на взаимном
уважении. Очень требовательный к себе, презирающий лень, расхлябанность, Славянов
и от других требовал любви к своему делу, самодисциплины. У него не было и тени
заигрывания с рабочими. Он видел в них людей, равных себе, и относился к ним
как к равным. И это хорошо понимали и ценили рабочие.
Старший сын изобретателя Николай Николаевич Славянов пишет в своих воспоминаниях: «В 1900 году (уже после смерти Н. Г. Славянова), когда я был исключен из Петербургского горного института за участие в студенческих беспорядках, я не знал, что делать, и поехал в Мотовилиху. В электроцехе, куда я поступил работать слесарем, меня встретили как родного. В Мотовилихе моих родных не было. Электроцех построенный моим отцом, стал мне родным домом. Я с благодарностью вспоминаю это время в кругу рабочих, бывших электросварщиками у отца. «Сынок Гаврилыча» — так называли меня рабочие».
Так рабочие могли вспоминать только о таком человеке, которого действительно уважали и любили.
Николай Гаврилович Славянов был начальником крупного завода, имел довольно высокий чин статского советника и по своему служебному положению был вхож к самым высокопоставленным чиновникам. Но Николая Гавриловича не прельщали аристократические связи, так называемый высший свет. Он всегда и всюду оставался простым русским человеком, стремящимся все свои знания, ум и сердце отдать идее, любимому делу.
Очень простым, душевным человеком Николай Гаврилович был и дома, в семье, которая мало чем отличалась от обычной интеллигентной семьи того времени.
Славяновы жили скромно. Значительная часть высокого оклада, который получал Николай Гаврилович, уходила на опытные работы, связанные с электрической сваркой и другими изобретениями. Остальное шло на книги, всевозможные пожертвования и, конечно, на содержание семьи, которая, кроме самого Славянова, состояла из пяти человек. Другие, занимая такой пост, как у Николая Гавриловича или даже меньший, без особого труда ухитрялись к окладу присовокупить еще два-три. Но Славянову было чуждо стремление к наживе, любой нечестный путь обогащения.
Николай Гаврилович через всю свою жизнь пронес большую любовь к Варваре Васильевне. Отношения между ними всегда были ровными, спокойными. В семье Славяновых очень редко бывали недоразумения, конфликты, а если и бывали, то разрешались без нервозности, крика. Семье был присущ дух взаимного уважения и любви.
У Варвары Васильевны и Николая Гавриловича было три сына — Николай, Александр, Василий — и дочь Людмила. Две дочери — Софья и Вера — умерли в раннем возрасте.
Воспитанию детей в семье Славяновых придавалось первостепенное значение. Родители относились к ним с большой любовью, но строго.
Для детей был обязателен физический труд. Комната мальчиков и мастерская самого Николая Гавриловича в его квартире убирались сыновьями. Только перед рождеством и пасхой уборку квартиры проводили посторонние люди.
В комнате мальчиков висел распорядок дня, в котором, начиная с подъема (в шесть часов утра) до одиннадцати часов вечера, все было подробно расписано. Каждый день отводилось время на чтение художественной литературы, на занятия музыкой, работу в мастерской.
Сыновья учились в Пермской мужской гимназии и каждый день, независимо от времени года и погоды, пешком ходили из Мотовилихи в Пермь.
Однажды Николай и Александр шли из гимназии домой и по пути их нагнал кучер отца, который возвращался из Перми на пролетке, запряженной парой прекрасных лошадей. Сыновья Славянова остановили лошадей и, сев в пролетку горного начальника, с важным видом подъехали к своему дому.
Николай Гаврилович очень спокойно, но строго отчитал кучера за то, что он возит на казенных лошадях посторонних лиц без его разрешения, а детям еще раз приказал передвигаться в гимназию и из гимназии только на своих двоих.
Сыновья на всю жизнь запомнили слова, которые отец сказал им тогда:
— Не забывайте о вашем долге перед семьей и обществом.
Каждую неделю в семье Славяновых устраивались музыкальные вечера. Чаще всего первым за пианино садился Николай Гаврилович. Он исполнял многие произведения, но с особенным чувством играл «Лунную сонату» Бетховена. После Николая Гавриловича свои любимые музыкальные произведения исполняли Варвара Васильевна, сыновья Николай и Александр и дочь Людмила. Случалось, на этих вечерах бывали рабочие с электролитейной фабрики.
В доме имелась хорошо подобранная библиотека. Она размещалась в комнате, которая служила и для занятий сыновей. В библиотеке на видном месте висел портрет Н. Г. Чернышевского. На маленьком столике под портретом всегда находился номер журнала «Современник» с напечатанным в нем романом Н. Г. Чернышевского «Что делать?». Между страницами журнала лежала закладка, на которой красивой славянской вязью было написано: «...ты знаешь будущее. Оно светло и прекрасно. Говори же всем: вот что в будущем, будущее светло и прекрасно. Любите его, стремитесь к нему, работайте для него, переносите из него в настоящее, сколько можете перенести: настолько будет светла и добра, богата радостью и наслаждением ваша жизнь, насколько вы умеете переносить в нее из будущего. Стремитесь к нему, работайте для него, приближайте его, переносите из него в настоящее все, что можете перенести».
Николай Гаврилович Чернышевский был любимым писателем Славянова. Кабинет изобретателя — он же и мастерская — украшала небольшая копия с известной картины «Гражданская казнь Н. Г. Чернышевского». На картине слова «Государственный преступник» были взяты в кавычки. В шутку, но с явной гордостью Славянов говорил сыновьям о том, что его зовут так же, как Чернышевского.
В
рабочем столе Николая Гавриловича хранилась книга Г. В. Плеханова «Социализм
и политическая борьба» Когда сыновья (особенным любопытством отличался Александр)
спрашивали у отца об этой книге, он отвечал:
— Георгий Валентинович Плеханов — мой товарищ по гимназии и горному институту.
После смерти отца Александр увез эту книгу в Петербург, где во время обыска
у него на квартире она была изъята как доказательство политической неблагонадежности
владельца. Очень своеобразно отмечался день рождения Николая Гавриловича. Рано
утром 23 апреля - в день рождения — Славянов обходил все заводские цехи, обходил
один без сопровождения инженеров и других должностных лиц. Лишь один или два
раза во время таких обходов завода он разрешит инженеру Шафловичу сопровождать
себя. Николай Гаврилович принимал поздравления, обменивался рукопожатиями. Однажды
в день рождения Славянова, как вспоминают рабочие, трудившиеся вместе с ним,
они, ожидая прихода изобретателя, раздобыли чистых тряпок и паклю и, когда он
появился в цехе, начали старательно вытирать руки. Николай Гаврилович заметил
эту процедуру и заявил, что с теми, кто боится запачкать его, он здороваться
за руку не будет.
А спустя две недели, девятого мая — в день Николы летнего, справлялись торжества. В дом к Славянову приходило много гостей: служащие завода, рабочие, губернские чиновники.
Производственная и научная деятельность Николая Гавриловича положила начало новой наследственной профессии в роду Славяновых. Если раньше Славяновы были в большинстве военными, то дети Николая Гавриловича стали заниматься научной деятельностью в самых различных областях науки и техники.
Старший сын изобретателя Николай после окончания гимназии поступил в 1897 году в Петербургский горный институт, который окончил только в 1908 году. Такой длительный срок обучения объясняется тем, что Николай Николаевич за участие в студенческих забастовках не раз исключался из института. Во время вынужденных перерывов в учении он работал: был слесарем на Мотовилихинском заводе, рабочим на Златоустовском и Сормовском заводах, техником-буровиком на Сибирской железной дороге, гидрологом на Кавказе. После окончания института занялся научной работой: проводил геологические исследования на Кавказских Минеральных водах и в Донецком бассейне. Позднее как гидрогеолог работал в Анапе, Мацесте, Грузии, на Дальнем Востоке и в других местах. Исследования Н. Н. Славянова имели большое народнохозяйственное значение. В 1946 году он был избран членом-корреспондентом Академии наук СССР. Советское правительство наградило выдающегося гидрогеолога орденом Трудового Красного Знамени и орденом Ленина. Интересно, что Славяновский источник в Железноводске, откуда берется широко известная минеральная вода «Славяновская», назван так в честь ученого. Умер Николай Николаевич Славянов в октябре 1958 года.
Научной работой занимаются и внуки изобретателя, сыновья Н. Н. Славянова: Юрий Николаевич — кандидат химических наук, заведующий кафедрой, доцент; Владимир Николаевич — кандидат геолого-минералогических наук, старший научный сотрудник Академии наук СССР; Николай Николаевич — кандидат геолого-минералогических наук, геофизик.
Александр Николаевич Славянов, второй сын изобретателя, родившийся в 1880 году, окончил Пермскую гимназию с золотой медалью и поступил на физико-математический факультет Петербургского университета. За год до окончания университета он за участие в студенческих беспорядках был арестован и после трехмесячного тюремного заключения выслан в Юрьев, где и закончил химическое отделение Юрьевского университета. В 1908 году Александр Николаевич начал работать в Петербургском лесном институте. Еще до этого, в 1907 году, им была опубликована работа по синтезу гексаметилтриметиленгликоля и его превращениям, имеющая большую научную ценность. В 1914 году Александр Николаевич переехал в Москву и до 1936 года работал доцентом кафедры неорганической и аналитической химии Тимирязевской академии, а позднее преподавал во Всесоюзной академии легкой промышленности, Институте цветных металлов и золота. Александр Николаевич имел ученую степень кандидата химических наук. Умер в декабре 1958 года.
Третий сын Николая Гавриловича — Василий окончил политехнический институт за границей. Вернувшись в Россию, стал учиться в Петербургском политехническом институте, но незадолго до экзаменов заболел и умер в возрасте двадцати пяти лет. В таком же возрасте умерла и дочь изобретателя Людмила.
Все дети Николая Гавриловича ставили перед собой большие жизненные цели, мужественно переносили они все невзгоды и лишения, встречавшиеся на их пути. И в этом немалая заслуга Николая Гавриловича, который сумел пробудить в своих детях стремление к большому, своим примером повседневно учил их быть трудолюбивыми, честными, человечными.